Беседуем с преподавателем университета «Дубна», доцентом кафедры системного анализа и управления Петром Павловичем Сычевым

Каков сегодня образ программиста? Что объединяет этих людей, живущих за компьютерами? Отличаются ли они чем-то от непрограммистов, которые тоже живут за компьютерами? Изменились ли за последние четверть века студенты, которые хотят стать айтишниками? Обо всем этом мы беседуем с преподавателем ИСАУ университета «Дубна», доцентом кафедры системного анализа и управления Петром Павловичем Сычевым. Петр Павлович в некотором смысле «играющий тренер», потому что не только преподает айтишникам, но и сам разработчик ПО. И он знает одну важную вещь: «быть разработчиком – это fun», то есть способ жить интересно и весело.

– Петр Павлович, вы преподаете в университете «Дубна» уже 27 лет. Как изменились студенты за это время?

– Когда университет только появился, к нам приходили студенты, которые в жизни не видели компьютер. Сейчас таких нет. В первые годы набор постоянно увеличивался и уровень студентов в целом падал. А в последние годы уровень растет.

– А в человеческом плане сегодняшние студенты ИСАУ другие? Они более практичные?

– Я бы не сказал. Они разные. Своим студентам я всегда говорю, что выстраивать карьеру надо, ни в коем случае не пытаясь гоняться за деньгами. Легкие деньги – это точный профессиональный тупик. Платят за халтуру. А роста при этом никакого.

– Ваши студенты вас удивляют?

– Меня всегда поражал наш первый набор. Ведь это люди, шагнувшие в неизвестность.

– Но ведь и преподаватели шагнули в неизвестность! Создать университет с нуля – это же чистый авантюризм.

– Эпоха становления университета – это целая история. Было три богатыря, которые приехали в Дубну и создали университет: Олег Леонидович Кузнецов, Евгения Наумовна Черемисина и Юрий Серафимович Сахаров. Это отцы-основатели. Вообще создать университет – страшная смелость.

Кстати, такого направления «Системный анализ и управление» тогда нигде не было. Если вы посмотрите планы тогдашних университетов России, САУ не существовало ни в каком виде. Только в голове у Евгении Наумовны. Это ее изобретение, из которого потом вырос Институт САУ.

– Какие дисциплины вы преподавали своим первым студентам?

– Азы программирования и офисные технологии. Начинали с этого. А теперь у меня с десяток курсов только в одном семестре, с первого по шестой курс. Это все разное программирование.

– Встретившись на улице, программисты узнают друг друга?

– Узнают. По разговору. У них есть свой фольклор. Свои анекдоты.

Мне нравится фольклор даже не программистов, а разработчиков. Когда начальник приходит к разработчику и спрашивает:

– Сколько времени тебе нужно на эту работу?

– Месяц.

– А если мы подключим еще одного разработчика?

– Два месяца.

– А если мы подключим проектного администратора – продукт-менеджера?

– Вам лучше об этом не спрашивать.

Т. е. это фольклор. Он какую-то часть правды отражает, но не всю.

– Как изменился образ программиста за последние 50 лет?

– Программирование, как массовая специальность, возникло в 60-70-х годах прошлого века, когда появилась компьютерная индустрия.

Тогда же сложился образ программиста, который до сих пор фигурирует в Голливуде. Это такой лохматый человек, который кормится только кофе и по ночам стучит по клавиатуре. Такой романтический образ. И он всегда одиночка. Вот образ первых программистов. Они действительно были великие люди. Прототип операционной системы Unix написал Томпсон (один!) за две недели. Это были гениальные люди. Они делали красивые программы. И была эпоха таких людей, но она прошла. Масштабы росли очень быстро. И сейчас в одиночку уже ничего сделать невозможно.

Поэтому программирование превратилось в командную работу, которая теперь называется программной инженерией. Командная работа требует организации и выполнения определенных правил.

– А сегодняшние программисты отличаются, скажем, от сегодняшних физиков?

– По большому счету – нет. Физики ведь тоже сейчас работают коллективно. Может быть, кроме теоретиков. А эксперимент – это огромный совместный труд. Он точно так же аккуратно планируется, аккуратно контролируется. Наверно, все примерно то же самое, но мне трудно точно сказать. Хотя я учился на Физтехе, физиком-то я никогда не был. В этом смысле у меня в дипломе написано неправильно: инженер минус физик. Получился математик.

– Инженер минус физик – это отлично. Скажите, а разработчик и программист – это разные профессии?

– Важно осознать одну вещь: ни в одной фирме, кроме совсем странных, нет позиции «программист». Есть «разработчик». Он участвует в команде разработчиков программного обеспечения. А внутри команды есть масса ролей. В разработке программирование – это составляющая часть. Может быть, даже не бОльшая. Но важная. Код написать нужно. А в команде нужны разработчики. Они должны уметь делать все.

– Программирование может изменить мировоззрение? Систему ценностей?

– Нет, это совсем другое. Программирование – это ремесло. Это очень конкретная работа. Она, конечно, определенным образом выстраивает мышление. Пытаешься что-то алгоритмизировать, искать какие-то закономерности, но это не мировоззрение.

– Ваши выпускники говорят, что разработчик – это очень творческая профессия.

– Безусловно. Вот смотрите: есть миллион художников, в какой-то момент они все рисуют яблоко. Это ремесло или творчество? Матисс и Сезанн рисовали яблоки.

– У Матисса есть замечательная фраза, правда, не про яблоко, а про розу: «Чтобы нарисовать свою розу, художник должен забыть о том, что все другие розы существуют на свете».

– Примерно то же самое и в программировании, когда вы сталкиваетесь с конкретной задачей. Было миллион подобных задач, миллион похожих решений. Но каждая задача уникальна, всегда есть какие-то особенности. И вам надо придумать способ решить именно эту задачу. Придумать – это творчество.

Когда находишь верное решение – это fun. Думаешь, гадаешь, а потом вдруг откуда-то приходит ответ. Хочется крикнуть: «Эврика!»

– Какое-то озарение приходит.

– Как Пушкин говорил: «Ай да Пушкин, ай да … Пушкин».

– Какой профессиональный опыт был для вас самым ценным?

– Учат две вещи: удача, когда что-то вышло, и ты понимаешь, что ты такие вещи делать можешь. И наоборот, неудача, когда ничего не вышло. Неудача учит очень сильно. Получать по шее вообще полезно. Как известно, нельзя научиться на чужих ошибках. В программировании это очень четко. Причем все ошибаются одинаково. Я по студенческим работам сразу вижу эти ошибки. Их очень мало. Но пока ты сам не сделаешь эту ошибку, не осознаешь.

– Что вам интереснее: преподавать или самому что-то разрабатывать?

– Это просто разные способы получения удовольствия. Когда преподаешь, интересно видеть результат, что ребята чему-то учатся. Они же вырастают на твоих глазах. У нас есть масса интересных историй. Некоторые студенты вначале перебиваются с двойки на тройку, их периодически таскают за ухо и грозят отчислением. Но потом из них вырастают серьезные люди, на многих из которых мы сейчас опираемся. Есть очень яркие ребята.

А когда работаешь над своим проектом, там свое удовольствие. Самое интересное – это этапы разработки сложной системы. Ранние этапы – это чистый холст для художника, когда можно попробовать все. Начинать – вообще самое интересное.

– То есть вы счастливый человек. У вас любая работа про удовольствие.

– А иначе грустно.

– Какие качества нужны разработчику?

– Как говорит Евгения Наумовна, свинцовый зад и светлая голова.

Вообще программирование, конечно, требует свободного полета мысли. Все задачи очень конкретны. И при этом все разные. Найти какое-то общее решение – это вопрос кругозора. В этом смысле культура для разработчика имеет очень большое значение.

– Преподаватели и выпускники ИСАУ часто говорят такую фразу: сегодня мир меняется так быстро, что чтобы не отстать, нужно все время бежать вперед. Как вам кажется, эта стремительность – особенность мира айтишников?

– Отчасти, да. Понимаете, электроника растет со страшной скоростью. Я тут недавно перечитывал старую документацию и отметил: в 1967 году появился знаменитый советский компьютер БЭСМ-6. По своей мощности он был на мировом уровне. Если на него посмотреть сейчас, это всего-навсего меньше миллиона элементов: транзисторы, резисторы, конденсаторы – элементы, из которого он состоял. В вашем смартфоне сейчас миллиарды этих транзисторов и всего остального. Любой смартфон сейчас на много порядков круче, чем тогдашний самый дорогой компьютер стоимостью в миллионы рублей. Прошло немало времени, но и не очень много – 50 лет. И скорость развития технологий не снижается.

То, чему мы учили студентов 20 лет назад несопоставимо с тем, чему мы их учим сейчас. Азы одинаковые. Но сейчас надо учиться даже не столько больше, сколько дальше. Появился интернет, появилась секьюрити. 20 лет назад безопасность данных никого не беспокоила. А сейчас это главный вопрос. Айтишная среда меняется с космической скоростью. Это хорошо видно по библиотеке. Сейчас университетская библиотека списывает книжки пятилетней давности. Они уже неактуальны.

– Наверно, надо быть очень азартным человеком, чтобы идти в айтишники?

– Да. Надо быть готовым все время бежать. Помните «Алису в Зазеркалье» Льюиса Кэрролла? Там есть замечательный эпизод, когда Алиса пытается выйти из комнаты, бежит изо всех сил к двери, а дверь не приближается. Эта фраза оттуда: «Какой странный мир, что надо бежать изо всех сил, чтобы оставаться на месте».

– Какие книжки вы посоветуете прочесть студентам?

– Гоголя. Это суперфантастика. Гоголь – потрясающий писатель. Попробуйте как реальность воспроизвести «Мертвые души». Это ж сплошной фантазм, такого не бывает. Это гротеск. И у Гоголя все такое. Возьмите «Старосветских помещиков». Такие писатели хороши тем, что они расшатывают стереотипы, расширяют сферу, раздвигают горизонт.