Портрет абитуриента меняется, и подходы к образованию также становятся иными. Беседуем с деканом ИТ-факультета МосПолитеха.

Многие технические вузы внедряют перевернутую модель обучения, где прикладные дисциплины преподаются уже с первого семестра. Первым ее начал использовать Московский политех. О будущем дистанционных технологий в образовании, подготовке кадров для НТИ, гуманитарных предметах в учебном плане и многом другом рассказал Андрей Филиппович, декан ИТ-факультета и лидер «Точки кипения —Московский Политех».

- В октябре открывается 41 университетская «Точка кипения» по всей России, в том числе в Московском Политехе. Каких эффектов ждете от ее работы для вуза и студентов? 
- Я рассчитываю, что «Точка» позволит систематизировать и вывести на новый уровень наши активности со студентами, преподавателями и партнерами, информировать все больше ребят и включать в повестки НТИ, АСИ, «Цифровой экономики» и других значимых государственных проектов. Наличие пространства, где можно обсуждать самые невероятные идеи, находить единомышленников и знакомиться с новым, важно для любого современного вуза.

- Какую роль Московский Политех играет в формировании кадров для рынков НТИ? 
- Мы были одним из первых вузов, который еще в 2016 году запустил разработку образовательных программ под рынки НТИ. На ИТ-факультете мы делаем большую ставку на такие рынки, как Нейронет, Аэронет, Автонет и Хелснет. У нас есть  профильные магистерские программы, лучшие выпускники которых создают свои стартапы или идут работать в компании НТИ. Стоит также отметить, что Московский Политех выступил одним из инициаторов по запуску Олимпиады НТИ, задача которой – готовить кадры для будущих рынков со школьной скамьи.

- Андрей, назовите топ-3 вещей, понятий, технологий, которые появятся в образовании через 5 лет? 
- Я остановлюсь на двух. Уже очевидно, что будет развито множество рекомендательных технологий, которые позволят учащемуся ориентироваться в море образовательного контента. Они будут гибридными, человеко-машинными. Это первый тренд. Второй тренд: появляющиеся новые технологии развернутся полномасштабно. К примеру, та же проектная деятельность, которая сейчас частично представлена в университетах и колледжах, станет обязательной частью. В ближайшем будущем при описании образовательных программ мы будем говорить не только о компетенциях, но и о результатах деятельности, подтвержденных достижениях студентов. 

- А топ-3 понятий и технологий, которые в течение 5 лет уйдут из сферы образования, назовете? Вдруг деканов заменит искусственный интеллект? 
- Нет, образование – слишком консервативная вещь. Ничего «вымирающего» я пока не назову, в этом плане я скептичен. Горизонт пяти лет вообще очень мал для того, чтобы что-то менялось радикально. Например, в текущем году вузы переходят на новые ФГОСы, которые будут действовать ближайшие 5 лет минимум. И в них нет прорывных идей, резких изменений.

- Но портрет абитуриента так или иначе меняется. 
- Да, очевидно изменение их когнитивных способностей. Память как функция постепенно редуцируется. Мы видим, что молодые ребята не стараются запомнить, записать информацию. Они уже ожидают, что все данные будут доступны. И этот факт требует корректировки подходов к преподаванию. Также, говоря о когнитивных процессах, отмечу, что принципиально меняется и процесс внимания. Фокусировать студентов на чем-то долгое время сегодня крайне сложно. Зависимость от гаджета с куском памяти станет принципиальной. Не удивлюсь, если лет через десять отменят запрет на использование мобильных телефонов во время сдачи экзаменов, потому что без него человек физически не справится. 
Фокус внимания также меняется. И это процесс цифровой гигиены. Ввиду того что информации стало «слишком много», не всегда понятна ее значимость, правильность и приоритетность. Так, приходя к врачу, ты уже зачастую прочел в интернете про свои симптомы и задаешь конкретные вопросы. У студентов – все так же. У них нет информационного вакуума по том или иному вопросу, и их знания надо калибровать и отфильтровывать. Это непросто. 

- Какие специальности ИТ-факультета Московского Политеха популярнее всего у абитуриентов?  
- Самый высокий конкурс у двух направлений – информационная безопасность и web-технологии. И это связано прежде всего с понятностью и популярностью профессий в этой сфере. Один из студенческих мотивов таков: я хочу делать веб-сервисы для миллиардов людей. Образ же хакера («черного» или «белого») напрямую ассоциируется со свободой и «крутостью» и крайне привлекателен среди молодого поколения.

- Вы говорили о том, что важным трендом будет проектное обучение. Я знаю, что ваш вуз уже активно использует такую методику в структуре образования. 
- Мы начали не модернизировать, а проектировать образовательные программы с нуля. В качестве их руководителей выступили представители индустрии, которые знают, что и как устроено, и потому содержательную часть логично доверить им.  
Для проектирования программы можно использовать разные подходы. Например, пытаться выделить те знания и компетенции, которые есть, и на основании этого строить учебный план. Мы же пошли по другому пути и сперва определили перечень продуктов и проектов, которые должен уметь делать специалист в этой тематике. А список разложили хронологически и в соответствии с уровнем сложности: какой тип проекта делать за полгода, какой - за год и так далее. Появился продуктово-проектно-ориентированный подход: сначала фокусируемся на продукте, потом думаем, как этому научить. 
Учебный план мы назвали перевернутым. Традиционно первые 2-3 года вуз учит фундаментальным дисциплинам, а затем – прикладным. У нас все иначе: Политех непрерывно обучает прикладным дисциплинам, а это значит, что студенты получают практические компетенции уже с первого семестра. Фундаментальные же знания подтягивают по мере необходимости, осваивая новые технологии. Иначе говоря, уже умея программировать и 3D-моделировать, ты можешь эти знания и навыки использовать для понимания законов физики, сопромата и проч. Прежнее «сначала начерти формулу на бумаге, пойми, вообрази, а потом иди на завод изготовь» ребят уже не мотивирует. 
Нашу перевернутую модель обучения мы запустили еще в 2014 году. Тогда коллеги из других вузов скептически отнеслись к такой системе, говоря, что через 4 года у нас «не факт, что получится». Но мы попробовали – и это работает. Сегодня многие технические вузы вслед за нами внедряют аналогичную модель обучения, усиливая прикладной аспект подготовки. 
Что мы еще сделали? Мы одними из первых провели экзамен по прикладным дисциплинам в формате WorldSkills, то есть заменили ответы на вопросы в билетах на решение кейсов в течение одного-трех дней. Сейчас эта практика, сформированная в виде демонстрационного экзамена, является обязательной для всех колледжей на государственном уровне. Рожденная у нас, она успешно тиражируется. (В 2015 году рабочая группа по поддержке лучших практик развития квалификаций Национального совета при Президенте РФ по профессиональным квалификациям рекомендовала опыт практико-ориентированных экзаменов для тиражирования, а Агентство стратегических инициатив включило их в сборник лучших практик. В 2016 году АСИ разработало Региональный стандарт кадрового обеспечения промышленного роста, где практико-ориентированные (демонстрационные) экзамены названы ключевыми механизмами независимой оценки качества подготовки кадров в системе высшего и среднего профессионального образования. – Ntinews.ru)
Практико-ориентированные экзамены доказали свою эффективность в сочетании с проектной деятельностью. Допустим, в течение семестра студент сделал конкретный проект, собрав «в кучу» разные компетенции, а на экзамене он решает другую подобную задачу, доказывая, что освоил целый класс решений. 
Стоит также отметить, что во всех образовательных проектах и программах должна быть индустриальная экспертиза – опыт практиков, поэтому обязательно нужно привлекать преподавателей из реальных компаний, которые каждый день программируют, моделируют и так далее. Таких у нас на факультете около 30%. Эта «инъекция от индустрии» позволяет ребятам понять реальные запросы от будущих работодателей и втянуться в решение настоящих задач.

- Какие компании становятся основным поставщиком таких преподавательских кадров? 
- Пять лет назад, когда у Политеха еще не было сегодняшней репутации, мы приглашали преподавателей из небольших компаний. Им, к слову, тяжелее находить среди выпускников самых талантливых специалистов, потому как, например, Mail.Ru Group и «Яндекс» отбирают с вершины лучших. Постепенно к нам стали приходить, в том числе в штат, специалисты из крупных компаний. Так, мой заместитель Марина Даньшина пришла работать в Политех из Mail.Ru Group – с верой в то, что сделает на этом месте что-то действительно классное. И у нее получается: например, именно она, взяв на себя дополнительную «ночную вахту» – роль программного директора нашей «Точки кипения – Московский Политех», сделала возможным ее открытие.

- Нужны ли технарям гуманитарные предметы в учебном плане вуза? 
- Университетский уровень - это все-таки уровень образованности в целом, поэтому вклад гуманитарного блока очень важен. Сейчас много говорится про soft skills, чему мы также уделяем внимание. Другое дело, что старый формат прививания этих навыков перестал работать эффективно. Обычно на младших курсах по выбору преподаются непрофильные дисциплины: изучаем философию на первом курсе, повторяем школьную историю и так далее. Такой «ранний» подход приводит к тому, что различные фоновые дисциплины не воспринимаются должным образом. Мы часть таких предметов перенесли в учебный план старших курсов, когда ребята уже повзрослели и могут, собственно, понимать, что им необходимо «добрать». Экономические дисциплины преподаются также на 3-4 курсах, когда студенты уже понимают технологические процессы и то, зачем им эта экономика нужна. 
Мы в структуре образовательной программы сократили гуманитарный блок, при этом сделали регулярными мероприятия, которые называем «Профи 360». Речь о цикле лекций. В частности, приглашаем разных философов, например, из «Курилки Гутенберга». Когда приходит крутой спикер, на уровне TEDx Talks, он зажигает ребят на изучение гуманитарного блока дисциплин сильнее, чем традиционный преподаватель, который не столь харизматичен. И, конечно, добавляем занятия по soft-skills: например, для всех студентов на младших курсах мы ввели дисциплины по основам коммуникации и творческому мышлению. 

- Вы готовы включать в вашу программу все больше дистанционных форматов? 
- Есть несколько ограничений. Первое: когда ты готовишь новые образовательные программы и курсы, «вдруг» оказывается, что у человека, который пришел преподавать из индустрии, нет методички, и он создает курс в реальном времени. Для того чтобы создать качественный дистанционный вариант (не вебинар), мы должны придумать какую-то специальную технологию «извлечения» из него знаний и их эффективной упаковки. Конечно, есть множество курсов от провайдеров – SkillFactory, «Нетология», «Яндекс Практикум» и проч., которые можно было бы использовать. Но они очень дорогие, не по карману большинству вузов.
Второе ограничение связано со студентами. В 2014 году к нам на бюджет приходили студенты с баллом ЕГЭ около 180, на платное отделение – с баллом 130-150. Сейчас к нам поступают ребята с баллом 240 и выше, и видна принципиальная разница между ними. Студенты с баллом до 200 с трудом могут учиться самостоятельно. Это не значит, что они менее способны, менее перспективны. Просто для их обучения необходимо прикладывать больше усилий, говоря простым языком, водить их за ручку. 
Кстати, у нас в Политехе был эксперимент – пытались преподавать физику с помощью дистанционного курса из Физтеха – брендового вуза, который старается делать программы максимально крутыми, чтобы выложить на Coursera и так далее. В итоге этот уровень – выше среднего, и большинство ребят не вытянули такую программу. А когда ты делаешь курс проще, оказывается, что его неплохо читает и штатный преподаватель в очном формате. 
Тем не менее, от «дистанционки» мы не отказываемся. Сильным студентам она дает возможность углубленного изучения дисциплин, освоения новых компетенций и т. д. Также дистанционный формат поможет решить проблему того, что студенты массово не хотят идти учиться в магистратуру. Особенно, если мы их хорошо учим в бакалавриате, после которого они имеют достойную зарплату и не понимают, зачем продолжать образование в ущерб существующей работе. Поэтому в текущем году мы остановились на варианте, когда занятия проводятся в двух форматах – очном и вебинарном. Технологически это достаточно просто. Сложность только в одном: преподавателю нужно уметь работать в дуальном режиме, с аудиторией внутри и вовне. Вот это необходимо тренировать.   

- Вы преподавали на образовательных интенсивах «Остров 10-21» и «Остров 10-22». Каково это, когда задача – научить ученого? В первом случае – технологических лидеров, во втором – ректоров, проректоров и других экспертов от образовательной отрасли. 
- Для меня эти «Острова» – две разные истории. В 2018-м я преподавал технологическую повестку, у меня была отдельная лаборатория, где я рассказывал про искусственный интеллект. Причем аудитория мне попалась вовсе не айтишная, традиционная для меня, а гуманитарная. В этом году слушателями стали представители вузов - методический состав, и я в рамках разных лабораторий читал материал о модернизации образования. Какие выводы я сделал? Первый: у нас все еще есть информационный вакуум – далеко не все эксперты от вузов знают про практико-ориентированные экзамены и проектную деятельность. Иногда мне кажется: ну сколько можно об этом рассказывать? Оказывается, все еще нужно, потому что у многих университетов этого нет. 
Второе интересное наблюдение: часть активных методистов уже взяли на вооружение и модифицировали наши образовательные практики, получив некий новый результат. А это значит, что, запустив опытную апробацию вовне, ты можешь увидеть разные выхлопы и скопировать себе какие-то новые положительные моменты. 
Третье важное наблюдение связано с идеей МДЧК – «Минимально достаточного человеческого капитала», про которой упоминается в одной из лекций Дмитрия Пескова. Суть в том, что при правильной организации экосистемы от идеи ты вполне способен дойти до первой инвестиции в течение дня. Однако таких «сгущений», пространств в природе очень мало. На «Острове» же это естественное ограничение удается преодолеть. Тебе удается услышать идею конкретного человека, связать его с другим, третьим – и действительно создать прототип, образ будущего результата. Я считаю, что «Остров» как мероприятие заряжает людей энергией и идеями, вооружает возможностями и  методиками, а вот дальше  их нужно научиться претворять в жизнь, иногда фильтруя и приземляя под градом ограничений. И это дело выпускников интенсива – «островитян», которых в этом году стало на полторы тысячи больше.

Источник: МосПолитех